В основе мифологического образа Петуха во многих традциях – его связь с солнцем.
Как и солнце, Петух «отсчитывает» время (ср. «первые петухи», «третьи петухи», до «петухов» и т. п.).
Австралийские аборигены иногда обозначают Петуха как «птицу, которая смеётся на рассвете»; ср. также русские загадки типа «Не часы, а время сказывает», «не сторож, а всех рано будит» и т. п.
В большинстве традиций Петух связан с божествами утренней зари и солнца, небесного огня — хотя в целом функции богов, которым посвящается Петуху (Аполлон, Митра, Ахурамазда, Аматэрасу, а так-же Гермес или Меркурий, Асклепий, Марс и др.), существенно шире.
Петух не только возвещает о начале дня (во многих традициях он выступает как глашатай солнца, света, ср. франц. название Петуха, букв. «поющий рассвет»), но и является проводником солнца как в его годовом, так и суточном циклах.
В Китае Петух «сопровождает» солнце на его пути через десятый «дом» китайского зодиака (Козерог) и через пятый — седьмой часы пополудни.
У древних евреев Петух — символ третьей стражи ночи — от полночи до рассвета. Петух так же бдителен и всевидящ, как и солнце.
Отсюда широкое использование Петуха в гаданиях, предсказаниях погоды в Древнем Риме.
Изображение Петуха-стража помещали на крышах домов, шестах, шпилях, флюгерах, а также на ларцах, сундуках, реликвариях.
В Китае красный Петух изображается на стенах дома как талисман против огня. Мотив Петуха, разгоняющего своим криком нечистую силу и отпугивающего мертвецов, образует кульминацию в особом типе сказок, постоянен в былинах.
Но Петух не только связан с солнцем, подобен ему: он сам земной образ, зооморфная трансформация небесного огня — солнца.
С Петухом связывается и символика воскресения из мёртвых, вечного возрождения жизни.
В этом контексте возможно объяснение изображения Петуха, помещаемого иногда на могилах, на кресте, камне и т. п., нередко в чередовании с изображением солнца; ср. также символические изображения солнца в виде Петуха в круге или рассвета, иногда молнии в виде петушиного гребешка (в этом ряду стоит и обычай древних римлян жертвовать ларам петушиные гребешки).
Некоторые данные позволяют соотнести жертвоприношение Петуха (в тех ритуальных традициях, где на это не существует запрета, именно Петух преимущественно используется для этой цели) с его солнечной, огненной природой. В древнерусском Слове некоего христолюбца» (окончательная редакция) осуждаются существовавшие уже после введения христианства языческие обряды, когда «... коуры ръжють; и огневи молять же ся, зову-щие его сварожичьмь» (др.-рус. куръ, «петух»).
Во многих случаях отчётливо прослеживается связь между жертвоприношением Петуха и добыванием огня, его возжиганием (ср., например, латышские и русские данные о жертвоприношении Петуха для умилостивления гуменника-овинника, в ведении которого находится огонь под овином).
Подобно солнцу, Петух связан и с подземным миром.
В Древней Греции Петух, несомненно, выступал и как хтоническая птица; он был посвящён Асклепию как образ целительной смерти-возрождения.
Вместе с тем оказывается функционально значимым противопоставление петухов по цвету: если светлый, красный Петух связывается с солнцем, огнём, то чёрный Петух — с водой, подземным царством (ср. ритуальное зарывание Петуха в землю) и символизирует смерть, божий суд, зло.
Так, Козьма Пражский в «Чешской хронике» (11—12 вв.) сообщает об обычае ходить к источникам и удушать чёрных Петухов и чёрных кур с одновременным призыванием дьявола; ещё в 19 в. удерживался обычай топить Петухов и кур в водоёмах в день святого Фейта.
Известны также русский обряд принесения в жертву водяному черного Петуха, зарываемого живьём в землю, и обычай держать при водяных мельницах чёрных Петухов и других животных (напр., кошек) чёрной масти, этот цвет считался особенно любезным духу воды.

Приметы

Курятник редко оставляли без «магической» защиты: обычно вешали предмет, олицетворяющий «куриного бога» - это мог быть битый кувшин или камешек с дыркой. Считалось что эти обереги хранили кур, отсюда и приметы: - Если насест обвешать битыми кувшинами, куры хорошо нестись будут.
- Если найти камень с дырой и повесить в курятнике, куры целы будут.

Куриное многоголосье, кудахтанье, напоминало человеческий говор, шум толпы, ссору, наверное, потому появилась примета:

- Куры все враз закудахтали - ссоры не миновать.
Еще говорят:
- Чужих кур не считай - сглазишь.
Считать чужое вообще было дурным делом, так как счет чего-либо был как «отнимание» этого предмета. Счет – это зависть, зависть – это сглаз. Да, и вообще, немногие хозяйки хотели бы, чтобы чужаки знали, сколько у них в хозяйстве той или иной живности.
 - Если курица петухом запела, надо ей голову рубить, не то беду накличет.
Эта примета вызвана суеверным представлением, что такая курица может стать оборотнем, тогда с ней сладу не будет и беды не оберешься.
Особая категория примет связана с черной курицей или петухом. Черная масть животных всегда была особой, связанной с темным, дьявольским, колдовским. Правда, для «своих» она обычно не страшна, а вот для чужаков опасна. Вот и появилась примета:
- Хочешь уберечь дом от воров - держи у себя черного петуха.

Зато в грозу черный петух притягивает к себе молнии как «божий гнев». Поэтому бытует поверье:
- В грозу держись от черного петуха подальше – молния попадет.